Меня всегда завораживала китайская и японская каллиграфия. Когда я только начала изучать китайский язык, то самым любимым было занятием было прописывание иероглифов. Но собственно каллиграфией я стала заниматься совсем недавно. И в этой статье я хочу рассказать о своих первых шагах в этом очень непростом деле.
♦ По теме: Стоит ли учить китайский язык? Советы сомневающимся
В Китае есть такое понятие, как «Четыре драгоценности кабинета» 文房四宝 wénfáng sìbǎo, которые включают в себя кисть 笔 bǐ, тушь 墨 mò, бумагу 纸 zhǐ и тушечницу 砚 yàn. В прошлом они были необходимы для подготовки к государственным экзаменам и в последующей государственной службе. Образованный человек непременно должен был владеть искусством каллиграфии.
Письменность в Китае имеет огромное культурное значение. Иероглиф — это не просто слово, но и схематическое изображение, символ. В эпоху Шан-Инь (1600-1046 до н.э.) пиктографические надписи служили связующим звеном между миром людей и первопредков, которые с их помощью являли смертным свою волю.
♦ По теме: Китайские иероглифы с древности до наших дней
Нужно ли говорить, что в последующие эпохи любой иероглифический текст имел сакральное значение, и потому бумагу с нанесенными на них иероглифами нельзя было выбрасывать, только сжигать в специальных печах. Сейчас, конечно, отношение к письму гораздо более утилитарное. Но искусство каллиграфии по-прежнему пользуется в Китае огромной популярностью.
На поиски преподавателя я потратила некоторое время. Конечно, если говорить о Пекине или других городах Китая, то там этот вопрос решается легко. В Москве тоже много различных курсов китайской и японской каллиграфии. Но мне очень хотелось найти преподавателя каллиграфии из Китая. Моим Учителем стала Мяо Чунь, много лет посвятившая каллиграфии и живописи.
На непосвященный взгляд, если ты владеешь китайским языком и знаешь иероглифику, то с каллиграфией не должно быть проблем. Но писать иероглифы кистью — это совершенно не то же самое, что писать их гелевой ручкой или карандашом. Кистью еще надо овладеть.
В искусстве каллиграфии 书法 shūfǎ огромную роль играет то, как ты держишь кисть и какие выполняешь ею движения. Отчасти это напоминает цигун или у-шу. Запястье должно быть раскрепощено, кисть идти свободно, делая разнообразные движения — то совсем легкие, то с нажимом. Неудивительно, что отработка техники письма занимает длительное время. Каллиграфы тренируются всю жизнь, оттачивая свое мастерство.
♦ По теме: Врата в каллиграфию: восемь принципов иероглифа юн 永 Ван Сичжи
Итак, мы приступили к занятиям. Для обучения каллиграфии используется потрясающая вещь, которую у нас иногда называют «волшебной прописью», а по-китайски 水写布 shuǐxiěbù, дословно — «ткань [на которой] пишут водой». Достаточно просто смочить кисть водой и написать иероглиф, чтобы он выглядел как написанный чернилами. По мере того, как ткань сохнет, он пропадает. Иероглифы можно писать снова. Очень удобно: не нужно изводить тонны бумаги и литры туши, чтобы тренировать элементы. Кроме того, шуйсебу расчерчена на квадраты и диагонали, чтобы правильно писать иероглифы. Кисти у меня свои, из бараньей шерсти, привезенные из Китая.
Началась кропотливая работа. Мы начали с самых простых элементов — точка 点 diǎn, горизонтальная 横 héng и вертикальная 竖 shù линии, затем добавили откидную влево 撇 piě и откидную вправо 捺 nà.
Когда пишешь кистью, то сначала ведешь кисть немного вверх, потом вниз, как бы «сажая» её. А затем уже выводишь черту. В конце черты тоже нужно сделать мягкое утолщение, возвращая кисть обратно. Очень важно «играть» кистью, нажимая на неё то сильнее, то слабее. Тогда черта получается с утолщениями в начале и конце, и более тонкая в середине, напоминая косточку. Это уставное письмо — стиль кайшу 楷书, с которого начинается обучение каллиграфии. Скорописные стили каллиграфии синшу 行书, не говоря уже о цаошу 草书, намного сложнее.
♦ По теме: Структура иероглифа: черты, графемы, сложные знаки. Как запомнить иероглифы?
Потом черты соединяешь в иероглифы. Для начала — самые простые. Очень важно, чтобы иероглиф был написан соразмерно, никакая черта не была заметно толще или тоньше остальных. Я уже потратила немало часов, тренируя самые простые иероглифы: один 一 yī, два 二 èr, три 三 sān, десять 十 shí, человек 人 rén. Когда-то я их выучила за пару минут. А вот правильно написать их пока получается далеко не всегда.
Не так давно я услышала боевые аксиомы управления «А» (Альфа). Многие из них по духу очень китайские, напоминая высказывания Сунь-цзы. Одна из них гласит: «Уровень стрелка — его худший выстрел». На мой взгляд, это относится к любому делу, в том числе, и к каллиграфии.
На своих лекциях и в статьях по китайской философии я часто говорю о единстве и гармонии, присущим китайской культуре. Китайская философия существует не только в текстах великих мудрецов. Она разлита во всей китайской культуре — поэзии, живописи, музыке, архитектуре, еде, политике, медицине, — во всех сферах жизни. И каллиграфия — не исключение. Только сейчас я только робко начала подбираться к тому глубочайшему смыслу, который заключен в кончике кисти. И только теперь, наконец, я поняла смысл слов великого живописца Шитао 石涛 (1642-1707). Хотя оно больше относится к живописи, но имеет отношение и к каллиграфии, ибо каждый иероглиф — это картина:
Единая Черта кисти есть первоисточник всех вещей, корень всех явлений, ее функция очевидна для духа и скрыта в человеке, но вульгарный ее не знает. Поэтому Правило Единой Черты кисти каждый устанавливает сам для себя. Основание Правила Единой Черты кисти заключается в отсутствии правила, которое порождает Правило, и Правило, таким образом достигнутое, охватывает множество правил.
Живопись проистекает из духа. Идет ли дело о красоте гор, рек, людей и вещей, или же дело идет о сущности и характере птиц, животных, трав и деревьев, или же дело идет о мерах и пропорциях садков для рыб, павильонов, строений, площадей, невозможно ни постигнуть причины, ни исчерпать разнообразные аспекты, если в конце концов не овладеть этой огромной мерой — Единой Чертой кисти.
Как бы далеко вы ни шли, как высоко ни поднимались, вам надо начинать с одного простого шага. Так, Единая Черта кисти охватывает все, вплоть до отдаленного, наиболее недоступного, и в десяти тысячах миллионов ударов кисти нет ничего, что не пребывало бы в конечном счете от начала своего и до завершения в этой Единой Черте кисти, контроль над которой принадлежит только человеку.
При посредстве Единой Черты кисти человек может восстановить в миниатюре большую сущность, ничего при этом не утратив; если с момента, когда дух формируется, первообраз осознан, то кисть дойдет до корня вещей.
Если пишут несвободным запястьем, последуют ошибки в живописи, и эти ошибки в свою очередь поведут к утрате запястьем его вдохновенной легкости. Повороты кисти должны быть [с легкостью] выполнены одним движением, и увлажненность должна родиться от кругообразных движений, оставляя при этом место для пространства. Кончики кисти должны быть острыми и удары резкими.
Надо быть равно ловким при [выполнении] форм круглых и квадратных, прямых и изогнутых, восходящих и нисходящих. Кисть идет налево, направо, на выпуклость, на впадину резко и решительно, она прерывается круто, она удлиняется наискось, то как вода она свергается вниз, к глубинам, то она бьет фонтаном ввысь, как пламя, и все это с естественностью и без того, чтобы нарушить малейшее в мире.
Если дух присутствует всюду, то правило сообщит все; если первопринцип проникает повсюду, то аспекты самые разнообразные могут быть выражены. Предаваясь произволу руки, жеста, схватишь формальное сходство так же хорошо, как структуру гор и рек, людей и неодушевленных объектов, птиц и животных, трав и деревьев, рыбных садков, павильонов, строений и площадей; их будут рисовать в соответствии с природой или измерят глубину их значения, раскроют их всеобщность. Если даже человек не передаст чего-то внешнего, подобная живопись ответит требованиям духа.
Ибо если изначальная простота разъединена, то и Правило Единой Черты кисти — установлено. [Если] Правило Единой Черты кисти установлено — бесконечность творений проявляется. Вот почему говорят: мой путь — это Единое, которое объемлет Всеобщее.
— «Беседы о живописи монаха Горькая Тыква», перевод Е.В.Завадской
Знаменитое китайское изречение гласит: «Дорога в тысячу ли начинается с одного шага». Впереди долгий, очень долгий путь. Но начало положено. По крайней мере, за эти занятия я узнала немного больше о каллиграфии, чем прежде.
© Сайт "Дорогами Срединного Пути", 2009-2023. Копирование и перепечатка любых материалов и фотографий с сайта anashina.com в электронных публикациях и печатных изданиях запрещены.